Роль и перспективы националистической идеологии на б.Украине

Роль националистической идеологии
10/05/2016 - 08:09 | Стас78
https://aftershock.news/?q=node/397799

Году 2005-м, в одном из разговоров, услышал реплику: "Это все глупости, они сами собой исчезнут...", - речь шла о ющенковских националистических говорениях.

Но если взять период 1991-2016-й - как бы отсутствует та деструкция националистической идеологии, которая творилась в 1960-1985 с марксизмом-ленинизмом в советских головах.
Нет, хватает разочаровавшихся, и просто выросших из неё.
Хватает не принимающих, отрицающих.
Есть борцы с нею.
Но если сравнить майданы четвертого и четырнадцатого годов - то видно, какой путь прошли националисты за это время:
- в значимых количествах работают молодежные структуры, где витает чистое очарование трезубцем на собственной футболке. "Степень свободы" этих структур растёт, созданы механизмы постоянного пополнения;
- государственно-экономические структуры - люди получают выгоду из программы реализации националистических лозунгов: устраняют российских конкурентов с рынка, добывают посреднические проценты, или просто у них есть субсидии на "развитие культуры";
- множество организаций как бы не политических, а вполне религиозных или экономических - приняли националистическую риторику, воспроизводят её, где могут.
Всё это вылилось в:
- значимое количество карьер (и состояний), которые сделали сторонники националистической идеи;
- господство в публичном дискурсе: другая идея (левая, технократическая, инородческая) или просто не может быть выражена, или маскируется в прагматизме, или должна позиционировать себя, как идея "от старших партнеров" (пропаганда политкорректности от ЕС и США - гомосексуализм и пр.).
В 2014-м - случился важнейший переход:
- война, на которой множество русскоязычных людей стали убивать других русскоязычных людей - задала другой подход к чисто лингвистическим ориентирам, к украиноязычию, как основе украинской нации (хотя как оно будет после завершения военных действий - отдельный и особый вопрос).

Возникает ощущение парадокса:
- громадная убыль населения (вплоть до бегства), утрата целых отраслей, схлопывание рынков, переход к откровенно хищническому использованию ресурсов, и все это на протяжении жизни целого поколения - с одной стороны;
- рост количества чубов на головах и желто-голубых стен - с другой, при том, что от чистой шароварщины ушли, теперь есть "идеологи", "функционеры", "исполнители".
В этом смысле периодические "оттепели" не должны создавать иллюзии "всеобщего отрезвления". Система продолжает набирать ход.

Это невозможно объяснить только внешним влиянием. Да, это влияние чрезвычайно велико, оно позволяет структурировать национализм, оказывает организационную поддержку, без которой никакое движение не может перейти грань "пикейных жилетов". Но без поддержки местной власти (на всех её уровнях) тоже не обойтись.

Где объяснение?
Нынешнюю Украину надо сравнивать не с 1960-85-м - это ведь закат советской идеологии - а с первыми двумя десятилетиями советской власти.
Еще можно вспомнить и 1950-1975-й - в Китае.
Есть периоды, когда идеология может увеличивать своё влияние.
Почему?
Она задает некую модель поведения, которая здесь и сейчас может принести вполне конкретные бонусы. Разделить эту модель поведения могут люди самого разного происхождения.
Союз, после Гражданской - начал активно делать то, что не потянула Российская империя - урбанизация, потом подключили индустриализацию. "Линия роста" для обычного человека, была простой и понятной: стать горожанином, получить техническую специальность (совсем хорошо, если работа чистая), обзавестись семьей и набором правильных связей. Для этого требовалось участвовать в создании предприятий, не допускать торможения великих строек.
Её реализовывали кто как мог: Швондер пытался отобрать комнаты, а комсомольцы, из "Золотого теленка", работали.
Но Швондер и комсомольцы произносили одни и те же слова. Лишь война - изрядно отделила слова от дел.
А к 1970-му - создали индустриальное общество: население Союза составляли преимущественно сытые и образованные горожане, которым не угрожала фронтовая мясорубка. Потребовались новые идеологемы, и вот их уже не потянули.

Что имеем на Украине?
Общая идея 1992-го - это вестернизация. Жить как на западе - картинка была перед глазами, и трезубцы с вышиванками многим казались просто атрибутом переходного периода.
Но тут есть очень важное соотношение производящих и присваивающих действий в экономике.
Союз пустил в топку прогресса не столько сельское хозяйство, сколько сам сельский образ жизни. Деревня стала источником кадров для ударной индустриализации.
Чего реально могла желать Украина, и что могла пустить на топливо для "большого скачка на Запад"?
Занять престижное место в мировом разделении труда, в центре "мирсистемы"? Невозможно: требовалось работать лучше, чем корейцы, иметь менеджмент лучше, чем у японцев или быть к Европе ближе, чем поляки. Стало быть - периферийная экономика.
Прибалтика подала пример: часть населения - объявляется гражданами второго сорта, промышленность идёт в распил, а пока есть резервы - надо быстро получить все документы, а том что ты европейское государство.
Украина, которая смотрелась на хуже Румынии - казалось - могла рассчитывать на тоже самое, и даже лучше. Объявлять часть населения людьми второго сорта не требовалось. Националисты оставались чисто региональной силой.
Потому между 1992-м и 2004-м - общая идеологическая оболочка, это "не Россия": Чечня и пьяный президент - это не про Киев. Надо просто строить капитализм, не прислоняться к России, и "всё будет Европа"

Но тут вылезли маленькие подробности: собственная экономика должно что-то производить. А как?
Одной из причин принятия советской власти, была невозможность покупать оружие за счет продажи хлеба: сельская империя не могла импортировать индустрию просто потому, что крестьянское хозяйство не давало таких прибылей. Заводы надо было сделать у себя, не воруя при том в три горла. Созидательный момент (надо построить заводы) был жестко прошит в советской идеологии.
Постиндустриальная экономика на Украине - импортируемая, чуть больше, чем на 90% - великолепно строилась. В крупных городах на фоне распада промышленности - вдруг появлялась состоятельная клиентура, которой требовалось и обслуживать машины, и оформлять квартиры. Возникла банковская сфера. А тут еще мобильники надо ремонтировать, ксероксы...
Дело пошло.
Но не для всех. Политическая структура отражала именно периферийный капитализм. При Кучме сложилась олигархия.
Отчуждение стало не просто прибыльней производства, оно позволяло быстро создавать социальные структуры, которые приносили власть и новые доходы.
Выяснилось, что самое прибыльное - грабить собственное индустриальное производство. Или на металлолом, или не вкладывать деньги в развитие. Или, в самом идеальном случае, превращать заводы в объекты спекуляции. При этом получалось очень много лишних людей, которые еще вчера работали на заводах. Этих людей надо было куда-то девать - в миграцию, или в землю. Вообще, на полный производственный цикл (от проектного бюро до правильной свалки), и на полный социальный цикл (от детсада до могилы) лучше не тратиться. Иначе олигархической группировке можно по недостатку средств проиграть борьбу за существование.
Возник казус, когда деньги для постиндустриальной экономики (мясо акулы, пленка для айфона) обеспечивались за счет недокорма индустриальной - но при этом "новые европейцы", представители новых профессий страдали от экономического же давления (любой сержант мечтает быть олигархом, потому временами смотрит на лавочника голодным глазом).
Противостояние постиндустриальной экономики и олигархии - это была внутренняя идеологическая подпитка в Киеве 2004-го.
Но первый майдан не решил задач организации политической структуры государства: олигархия никуда не делась, а основанием постиндустриальной экономики (в которой усилились и созидательные составляющие вроде программирования) все еще выступала сумма индустриального хозяйства.
В результате - потребовалось увеличивать изъятие средств у индустриальной экономики, обеспечивать потребление. Киев окончательно стал центром Украины именно на обеспечении этого процесса: социум, легальная и теневая экономики, всё замкнулось на общий центр власти. Регионы начали восприниматься заведомо вторично, провинциально (хотя в 1991-м соотношение Харькова и Киева было совсем иным).
2004-2014 - время построения Украины, как чисто периферийного проекта, претендующего на суверенитет. Европа, как политическая структура - недоступна (хотя путь туда провозглашается основным вектором политики), зато хватает средств, изымаемых из промышленности (попутно убиваются технопарки, нефтехимия и много чего еще).
При том, что в России началось улучшение ситуации (замирен Кавказ, пришли нефтяные деньги, постиндустриальная потребительская экономика тоже получила все основания для роста - но скорее благодаря нефтедолларам). В этом смысле Киеву пришлось решать задачу доказательства своего более европейского, чем у Москвы, статуса.
Сочетания обилия лишних людей и проигрыша в "гонки европеизации" - задавало полное идеологическое бессилие регионалов:
- сразу грабить индустриальное производство нельзя, это электоральная база;
- обирать индустриальное население/производство все равно надо, нужны сверхприбыли;
- сворачивать постиндустриальную потребительскую экономику тоже нельзя - взбунтуются "европейцы";
- решительности задавить "бунт европейцев" нет, потому как деньги на западе и масса вчерашних токарей желает стать "новыми европейцам";
- обеспечить "постиндустриальное потребление" тоже не выходит, надо откуда-то брать миллиарды долларов;
- если их брать у России, надо что-то давать в замен, а националисты (и "неоевропейцы") становятся на рога;
- если задавить своих националистов, и вцепиться в заводы, то можно попасть под контроль России, а в Кремле могут равноудалить олигархов...
В результате регионалы могли выступать лишь консерваторами, обеспечивать инерцию работы промышленности (с редкими элементами развития), но завоевать хоть чью-то любовь у них совершенно не получалось.

Но ведь перед глазами множества людей была прибалтийская модель. Там уже к 2010-му - абсолютно "всё получилось". Местная элита добилась политических и экономических гарантий своей стабильности - в Латвии ничего не может произойти... Возникали идеи повторить тот опыт, пусть с опозданием на 20 лет.
Это на фоне ющенковских идеологических говорений, пусть эти говорения смотрелись едва ли не карикатурой...
И вот - отказ Януковича подписывать "ассоциацию".
В 2014-м - майдан решил политические задачи:
- индустриальная экономика по факту объявлена вторичной, отсталой, вредной падчерицей. Политические силы, которые представляли или опирались на неё - приведены в ничтожество. Её можно и дальше упрощать (грабя или не вкладывая в развитие). Итогом будет какая-то степень её архаизации, которая будет задаваться, имхо, возможностью поддержки импортированного конвейера;
- националистическая идеология стала инструментом "тотального разграбления индустрии", равно как и "разграбление всего" (вырубка лесов, хищническая добыча янтаря, препятствие транзиту). С её же помощью можно объявить "лишними людьми" практически любую часть населения Украины (сейчас это - "донецкие", достаточно оценить количество уничижительных эпитетов, которое введено в оборот и продолжает использоваться по отношению к людям в Донецке и Луганске). Поэтому националисты перестали быть региональной/маргинальной силой, их риторику приняли люди с любыми этническими фамилиями, а национализм стал для государства внешней идеологической опорой №1.

Но тут появляется ряд противоречий и развилок:

- националистическая идеология с опорой на западные организационные структуры - была идеальным инструментом по борьбе с российским влиянием/капиталом. Когда объект для экономически выгодной борьбы почти исчерпался, должны возникать идеи о "потрошении" уже западных инвестиций. (такие вопросы не возникали в Прибалтике - но там не сложилась олигархия, некому возражать западным инвесторам). Или о противостоянии изъятию средств из Украины, вывозу абитуры и древесины... Но организационно это крайне сложно сделать. Да, можно провозгласить "Ваааще реальную Шинн Фейн во львовских лесах", но кадры, деньги, цели... У каждого второго её представителя будет ведь карточка поляка. Возникнут очень острые вопросы - против кого из представителей "свободного мира" можно работать, так чтобы не били в Брюсселе и Вашингтоне... В этом смысле борьба между польскими и брюссельскими это отдельный и особый сюжет завтрашнего дня...

- индустриальная система - именно она обеспечивает существование мегаполисов. Вторая теплая зима подряд - это хорошо. Низкие цены на газ - это хорошо. Холодная зима и нефть по 120 долларов за бочку (что вполне реально), при рыночных тарифах на отопление - это массовое банкротство "коммуналки" и городского населения. Повторение коммунального сценария Прибалтики - потребует еще более интенсивного отъезда людей. В результате - на одного пенсионера все меньше работающих. Которых обкладывают еще более высокими налогами. Нужны будут новые не-граждане, на содержании которых получится экстренно сэкономить. Назначать их строго по этническому и языковому принципу сейчас невозможно (вероятно, могут продолжить использование регионального - только взяв другие территории).

- все большее социальных структур замыкается на элементы, находящиеся вне политического контроля Украины. Скажем, высшее образование: престижно учиться за рубежом, для доцентов нужны статьи за рубежом, в итоге даже ВАК может получить какие-то зарубежные формы управления. А еще есть венецианская комиссия по законам, масса промышленных стандартов и прочее, и прочее... В итоге "крымский финт" может попытаться повторить какой-то из западных регионов Украины: если все равно индивидуально люди стремятся на запад, и растет количество структур, в которых они зависят от запада - может уйти туда вместе с территорией? Объявив себя "настоящими поляками" или "реальными венграми"?

- армия: с одной стороны 2014-й - вдохнул жизнь в социальные структуры армии, с другой - так же показал её техническую отсталость (в чем-то - невосполнимую). Экономика, построенная на вырубке лесов, написании кодов и вывозе железной руды - современную армию содержать не может (Николай II подскажет, отчего). Армия становится сильнейшим джокером, но не в смысле "бравых полковников, которые возьмут власть", нет. Армия может задавить практически любое социальное возмущение на местах, и тем стабилизирует государство, но она же требует денег на снабжение, и тем подрывает слабую экономику, она же подразумевает массовый призыв на военную службу - подрывая стабильность общества (потому как многие решают уехать от призыва).

Итого:
нижний предел архаизации очень сильно колеблется в зависимости от сценариев. Не будем их сейчас рассматривать. Но территория Украины почти во всех вариантах может генерировать прибыль и давать ресурсы, достаточные для существования полутора десятков миллионов жителей. Из них можно скомплектовать какую-то армию, обеспечить жизнь 3-5 мегаполисов и т.п. Все это может напоминать Ирландию 1920-80 гг. - задворки, откуда уезжают все, кто может. В таком обществе будет показательная нациократия (в смысле "политической нации" - тот, кто утвердится на денежных потоках и примет националистическую риторику, может быть любого этноса и языка. Весь вопрос в том, чтобы утвердиться на должностях - это все больше напоминает игру, когда восемь человек ходят вокруг семи стульев...)
Пока идёт "игра на понижение" - националистическая идеология остается самой выгодной, потому что позволяет "из пустоты" взять новые ресурсы. В вакууме игра может продолжаться, пока не останется "только один бессмертный". Но вакуума нет. И те люди, которые уехали сегодня, те предприятия, которые распили сегодня - могут отчаянно понадобиться завтра.
Тогда и возникнет принципиальный кризис националистической идеологии на Украине.